УЧАСТНИК №217 Россия. Белгородская область. Город Шебекино — Город Белгород. Автор: Наталья Дарованная (Андросова Наталья Вячеславовна)
«…Город Шебекино… …В связи со сложной оперативной обстановкой, сейчас проживаю в Белгороде в пункте временного размещения…»
«Лауреат в фестиваля женской поэзии «Бабье лето-2016-2024»(г. Новый Оскол)
Лауреат 1 степени фестиваля «Любимцы музы-2016» (г. Старый Оскол)
Победитель фестиваля «Русская ярмарка талантов -2017»
Обладатель гран-при фестиваля «Нежегольская тропа 2017»
Победитель конкурса-семинара «Новые имена Белгородчины 2019
Гран-при фестиваля “Русский дух неодолим” в номинации “Поэзия” 2024 год.
И многих других фестивалей.
Автор многочисленных публикаций в периодической прессе и альманахах, издаваемых СП РФ.
С 2021 года — член Союза Писателей Российской Федерации.
Место работы АНО Издательский дом «Мир Белогорья» сетевое издание «БелПресса» «
БЕЛГОРОДСКИЙ ГРУСТНЫЙ ВАЛЬС
Я не трус, но над городом снова сбивают
ракеты.
И так хочется спрятаться, чтобы не видеть,
не слышать.
А вокруг красота, кружит в танце любви
бабье лето.
Солнце красит восход, но кассеты летят
прямо в крышу.
Не осенний туман, дым над городом, воет
сирена.
Растревожено утро, ломается с хрустом на
части.
И залито авто словно снегом пушистою
пеной.
И сбежал у хозяйки от страха смешной пес
ушастый.
Суетится народ, пролетели три скорые
рядом.
Дай то Бог, чтоб спасли, подарили второе
рожденье.
Во дворе, где нет дома уже, зреет гроздь
винограда.
А в душе, что в душе? Горечь, боль, и немое
смиренье.
Я не трус, но когда надо мною сбивают
ракеты,
Как же хочется в детство вернуться под
зонтик с цветами.
Побежать по тропинке, где в танце кружит
бабье лето.
Где костры из рябин, а не послеприлетное
пламя.
***
Попробуйте под дикий свист снарядов
Надеяться и верить, и любить.
И говорить мне ничего не надо
Про тонкую связующую нить.
Вы знаете их сколько оборвалось
На приграничной раненой земле.
Обрывки их в домах пустых остались,
В крови невинной навсегда алеть.
Вы верите в победу так, как сердце,
Что каждый день берётся на прицел?
Мы верим в тех, кто на границе в берцах,
Кто каждый день стреляет точно в цель.
И говорить мне ничего не надо
Про тонкую связующую нить.
Попробуйте под дикий свист снарядов
Надеяться и верить, и любить
***
Подскочили под звуки сирены, что ж, доброе
утро.
Здравствуй, яркое солнце, и птицы, и в небе
ракеты…
Дыма столб в далеке, как прозрачная сизая
пудра.
Вот такое в Шебекино жаркое громкое лето.
Помолясь, в магазин. Нет, по той стороне.
Там есть блоки.
В небе полосы белые, нам ПВО шлёт
приветы.
А в пыли воробьи вновь устроили звучную
склоку…
Вот такое в Шебекино громкое, жаркое лето.
Зреет вишня у дома, гудят озабочено пчелы.
Поспевает клубника манящего красного
цвета.
Вдруг сирена опять, и в груди расползается
холод…
А Шебекино хочет обычного мирного лета.
***
Удобно очень если хата с краю.
Не нужно думать ни о чем свободно.
Я — простачок, я ничего не знаю.
И говорить могу я что угодно.
Я веселюсь, я пью вино и виски.
Салют пускаю, распеваю песни.
Что? Дома нет? Осталась лишь прописка?
А мне то что. Совсем не интересно.
Бомбят кого-то, горько дети плачут?
А мне то что, мои играют в лего.
Я вам отправлю смайлик на удачу
Под фоточку с кроваво-красным снегом.
Нас разделяют сотни километров.
Вы мне никто, какая-то граница.
Передаёт привет с попутным ветром,
Из хаты с краю развеселая столица.
***
Вам не понять нас, не пытайтесь, не поймёте.
Ведь в ваших окнах есть закаты и рассветы.
Ведь в вашем небе шустрых ласточек
полеты,
А мы уже давно не видим это.
Крест на крест стекла, бронепленка, не
подходим
И не любуемся, как минимум, опасно.
А знаете, терпенье на исходе.
Спасибо, что пока рассудок ясный.
Да что вы знаете о дронах и ракетах!
О том как «птичка» цель преследует живую.
У вас на улице шумит, хохочет лето,
У нас сирены воют — люди в рассыпную.
Изображать сочувствие так просто.
«Вы там держитесь, чмоки в щеки и удачи.»
Мы стали как чужой отдельный остров.
И наши чувства ничего, увы, не значат.
***
В эпицентре кровавого боя
Это то, что не каждый осилит.
Это наше, живое, родное
Это Белгород — город России.
Это май, это радость и песни
Что питают сердца наши силой.
На груди нашей Родины крестик
Это Белгород — город России.
И стена, и спина, и защита.
Как ограда — холмы меловые.
Наша вера что твёрже гранита
Это Белгород — гордость России!
***
Я росла на традициях мощного русского
мира.
Где в семье выше всех почитают и мать, и
отца.
Я не сяду за стол за один со лжецом и
пронырой,
И под крышу свою не впущу на ночлег
подлеца.
Я за голую правду, за ту, что сейчас с
автоматом
На границе стоит, защищая мой дом от беды.
Я из тех, кто отдаст все последние крохи
солдатам.
Принесет родниковой, как вера, чистейшей
воды.
Я из тех, кто давно не сидит не живет в
инстаграмме.
Не любуется жизнью продажных уехавших
шкур.
Я из тех, кто хранит о победе священную
память.
И кого не прельщает, как фантик, блестящий
гламур.
Извините меня те, кто стонет и бесится с
жиру.
Вы ещё не видали воочию нашу войну.
Я из самого важного, лучшего русского мира.
Я из тех, кто скалою стоит за родную страну.
***
Хочется обычной тишины,
Той, что словно колыбель качает.
Хочется печенья с крепким чаем
С привкусом любви, а не войны.
Хочется как в детстве, босиком
Пробежать по лужам без осколков.
Господи, скажи, ещё нам сколько
Выходить на улицу тайком?
Сколько нам ещё ночей не спать?
И бродить по дому словно тени.
Мысли и кошмарные виденья
Прятать в тёмный угол под кровать.
Хочется весны, любви, тепла
И победы, как в далёком мае.
Белую березу обнимая
Сжечь и страх, и боль свою до тла.
Боже, как же хочется тепла…
***
И снова, снова лента новостей
Кричит о раненых, а не о знаменитых.
Читайте, люди разных областей,
Про мирных, в приграничии убитых.
Всего лишь цифры: два, и три, и пять,
Холодный счёт, а ведь за ними люди.
Но разве может этот мир понять
Чужую боль, чужих осколки судеб.
А ты хватаешь снова телефон:
«Алло! Все живы? Ну и слава Богу!»
Разрушить можно город и сломать,
Но не людей, живущих по тревоге.
Мы перетерпим, мы переживем.
Уже не раз мы ад переживали.
Нам лишь бы только ночью или днем
Родные люди в трубке отвечали.
***
Ах, тишина, как ты нужна как ты желанна!
Ты так вкусна, ну просто ложками черпай!
Стоит у дома, смотрит в небо тётка Анна,
За облаками разглядеть пытаясь рай.
Пока молчит сирена, нет прилетов,
Как будто оживает все вокруг
Но громкий звук и больше нет кого-то,
Случайно… Вдруг… А может и не вдруг…
Когда с утра промеж домов идёшь за хлебом,
Пересыхает все во рту и дрожь в руках.
И ты подобно тётке Анне смотришь в небо.
Туда где рай скрывают облака.
***
Что этот день готовит нам — не знаю.
«Авдеевка взята!» — кричит народ.
А мы же снова побежим по краю.
И кто-то вдруг,споткнувшись, упадёт.
Ведь превращая зраду в перемогу
В бессильной злобе враг по мирным бьёт.
Он деток малых отправляет к Богу.
Им даже шанса выжить не даёт.
Ну а пока… Пока что снег кружится.
И тишина открыла вновь глаза.
А может быть… Осталось лишь молиться.
Ведь сердце свято верит в чудеса.
***
Что голосишь ты, ворон черноокий!
И без тебя уже душа навзрыд,
Когда уходят в небеса до срока,
А мирный город кровью вновь залит.
Я без тебя сама прекрасно знаю,
Что скоро вновь ракеты полетят.
Ну, что ты кружишь! Вновь беду вещаешь?
Лети, спасай голодных воронят.
***
Нет у нас войны.
А что ж тогда каждый день взрывают землю
мины?
Покачнувшись, падает звезда
С неба. Со стены летит картина.
Дом дрожит, и слышен хруст стекла.
Значит, прилетело где-то рядом.
Снова выжег враг село до тла —
Не во имя, просто для услады.
Ни креста на шее, ни души.
Бесы крутят, дьявол направляет.
Что им до того, что малыши,
Не успев родиться, погибают!
Мирных стариков, детей… Зверье
Не щадит. Какая им тревога?
В небе снова кружит воронье.
Ни родного дома, ни порога.
***
А душа от боли поседела,
Сморщилась, как ветхая старуха.
Кажется, что скорби нет предела,
Но в глазах до помутненья сухо.
Выплакано все давно за краем.
Зубы сжаты, нерв дрожит струною.
Но одно мы очень точно знаем:
Мы стоим щитом перед страною.
Небо все молитвами омыто,
И дрожит свеча перед иконой.
Мы бедой уже по горло сыты
И холодным погребальным звоном.
Но нельзя поставить на колени
Тех, чей стержень выкован из стали.
До конца, за нежный цвет сирени,
За родного Белогорья дали.
***
Мы все друг друга понимаем с полувзгляда.
И отличаем чётко выход от прилёта.
Чуть больше года постоянно с нами рядом
Шумит, летит, и часто рвётся что-то.
Соседка тихо молится за стенкой:
«Ты помоги нам, силушка святая…»
Но снова в мае соловей затенькал,
А возле дома груша зацветает.
Вновь зеленеет город мой любимый.
Мы не склоняемся под вражеской рукою.
Шебекинцы — народ непобедимый.
И дай нам, Боже, мира и покоя…
***
Кто-то сломался в судьбу пулей раненый,
Знаешь, сломаться ведь проще всего.
Плакать, трясти, словно тряпками рваными,
Душами. Только в них нет ничего.
Струсили? Нет. Мы вернулись. Но в памяти
Первый день лета и смерти лицо.
Нет, не стереть ни водою, ни пламенем,
Как замыкается страха кольцо.
Бедные мы, как собаки бездомные?
Бросили город, поджавши хвосты?
Нет. Мы живём, чтоб другие запомнили,
Что несжигаемы веры мосты.